«Компьютеризация» — «информатизация» — «цифровизация» — таковы основные этапы затянувшегося пути здравоохранения к насыщению современными информационными технологиями, двигаться по которому ему предстоит по крайней мере до конца 2024 г.
Вопросы: «К чему идем? Куда хотим прийти?» требуют детального рассмотрения.
Основа для цифровизации
Постановление Правительства РФ от 5.05.2018 № 555 «О единой государственной информационной системе в сфере здравоохранения» подвело черту под действующей концепцией информатизации. Новый документ оставил за ЕГИСЗ только федеральный сегмент, отделив от нее информационные системы регионального уровня и уровня медицинских организаций, и сфокусировал ее на агрегации отраслевой статистики и управленческой информации.
Системы, призванные обеспечить хождение электронных рецептов и учет льготных лекарственных средств, будут внедряться на уровне регионов, т.е. в РМИС, или, как их теперь называют, государственные информационные системы (ГИС) в сфере здравоохранения субъектов РФ. Персонализированные интегрированные электронные медицинские карты (ИЭМК) будут вестись и храниться в медицинских информационных системах медорганизаций (МИС МО), а в одноименной подсистеме ЕГИСЗ эти данные будут содержаться в деперсонифинцированном виде.
Для обмена информацией подсистемы ИЭМК медицинской организации с внешними системами будет использоваться Регистр электронных медицинских документов (РЭМД) — подсистема, входящая в состав ЕГИСЗ.
Изменения в роли ЕГИСЗ были подхвачены и развиты при подготовке паспорта Национального проекта «Здравоохранение», в составе которого есть проект федерального значения «Создание единого цифрового контура в здравоохранении на основе ЕГИСЗ». За его реализацию будет отвечать заместитель министра здравоохранения Российской Федерации Наталья Хорова. Заявленная цель проекта – создание механизмов цифрового взаимодействия медицинских организаций на основе ЕГИСЗ. А основные направления, в которых он будет развиваться, — внедрение и развитие медицинских информационных систем во всех медицинских организациях и электронный медицинский документооборот между медорганизациями и органами управления здравоохранением.
Таким образом, ЕГИСЗ в новом своем качестве становится мостом между программой информатизации российского здравоохранения и федеральным проектом, направленным на его цифровизацию, обеспечивая эволюционное развитие процесса, а значит, сбережение уже сделанных в него на разных уровнях инвестиций.
Вместе с тем, признают эксперты, термины «электронное здравоохранение» и «цифровое здравоохранение» пока не устоялись и границы между ними размыты. Интересную точку зрения на этот счет высказал Георгий Лебедев, директор Института цифровой медицины и завкафедрой информационных и интернет-технологий Первого МГМУ им. И.М. Сеченова. Он считает, что Федеральным законом от 29.07.2017 № 242-ФЗ были созданы правовые основы для электронного здравоохранения: регламентировано применение ЕГИСЗ, легализованы оказание медицинской помощи с использованием телемедицинских технологий и электронный документооборот в медицинских организациях. А цифровая медицина – это надстройка над системами электронного здравоохранения в виде математических методов и алгоритмов, которые применяются при обработке больших данных для поддержки принятия решений врача в экспертных системах. И разработка ее правовых основ регулятору и профессиональному сообществу еще предстоит.
Телемедицина де-юре и де-факто
Как показали первые девять месяцев, миновавшие после вступления закона № 242-ФЗ в силу, реализация его норм внутри медицинских организаций – дело нелегкое. Есть и определенные технические сложности: для консультаций в формате «врач — пациент» барьером является идентификация участников телемедицинского сеанса в Единой системе аутентификации и идентификации. А при проведении телемедицинских консультаций «врач — врач» возникают проблемы с оплатой услуг телеконсультанта.
«Наша система оказания медицинской помощи такова, что все деньги, которые выделяются ОМС на телемедицину, получает та медорганизация, которая ведет пациента», — комментирует ситуацию Михаил Плисс, заместитель директора департамента по экспертно-аналитической работе НИУ ВШЭ. А оплата услуг опытного врача, выступающего в роли консультанта, по его словам, в телемедицинском тарифе в одних регионах вообще не оговорена, в других — оговорена, но «криво», а в ряде случаев лечащий врач находится в одном субъекте РФ, а консультант — в другом.
Для того чтобы телемедицинские технологии начали активно внедряться в практику оказания услуг медицинской помощи, действующей нормативной правовой базы мало: нужна большая организационная работа по оснащению кабинетов для дистанционных консультаций, пересмотру действующих бизнес-процессов и регламентов.
Игорь Шадеркин, завотделом региональной урологии НИИ урологии и интервенционной радиологии им. Н.А. Лопаткина, в котором консультировать пациентов дистанционно по различным каналам связи начали еще до принятия 242-ФЗ, считает ожидаемые выгоды от применения телемедицинских технологий несколько преувеличенными. По его мнению, вряд ли они сделают услуги высококвалифицированных специалистов доступней. «У хорошего врача всегда есть пациенты, а вот времени свободного очень мало, — говорит он. — Конечно, на платную консультацию время, может быть, найдется, но все равно мы упремся в ограниченное количество высококвалифицированных специалистов».
К тому же применение дистанционных медицинских технологий, по его мнению, не облегчает работу врачей. Напротив, количество обращений, к примеру, хронических больных увеличивается.
Выход из сложившейся ситуации эксперт видит в «вооружении» пациентов медицинскими приборами для дистанционного мониторинга состояния здоровья и простыми средствами аналитики – инструментами, в том числе автоматическими, которые позволят людям корректировать свой образ жизни в соответствии с их рекомендациями.
Эволюционное движение
В Федеральном законе № 242-ФЗ есть нормы, обязывающие Минздрав России регламентировать использование в медицинских организациях документов в электронной форме. В начале 2018 г. ведомством был принят приказ №2н, вносящий изменения в приказ этого же ведомства от 15.12.2014 № 834 «Об утверждении унифицированных форм медицинской документации, используемых в медицинских организациях, оказывающих медицинскую помощь в амбулаторных условиях, и порядков по их заполнению». Новым приказом, в частности, разрешается ведение медицинских документов как в бумажном, так и в электронном виде, но «в порядке, установленном Минздравом России». Между тем как раз единого для амбулаторных и стационарных учреждений порядка ведения электронных документов нет. А по мнению Бориса Зингермана, члена Экспертного совета по ИКТ Минздрава РФ, единый регламент, объясняющий, как вести медицинские документы в электронной форме, необходим.
Нельзя сказать, что движения в этом направлении нет. По словам Татьяны Зарубиной, главного внештатного специалиста по внедрению ИС в здравоохранении Минздрава России, заместителя директора ЦНИИОИЗ МЗ РФ и завкафедрой РНИМУ им. Н.И. Пирогова, уже определены структура документов, направляемых в подсистему федеральной ИЭМК ЕГИСЗ, их кодирование и формат передачи информации.
К тому же тот факт, что электронный документооборот между всеми медицинскими организациями, органами здравоохранения выбран одним из двух направлений федерального проекта «Создание единого цифрового контура в здравоохранении на основе ЕГИСЗ», свидетельствует о понимании регулятором важности этого вопроса. Правда, становится ясно, что его решение планово растянется до 2024 г., срока, к которому должен быть реализован Национальный проект «Здравоохранение».
Новые зоны для законотворчества
Эксперты в области информатизации здравоохранения признают, что после создания основ для электронного здравоохранения нужно создавать правовую базу для цифровой медицины, включающей в себя экспертные системы и системы поддержки принятия врачебных решений, а также применение технологий и устройств медицинского интернета вещей. И всевозможные «умные» приборы, и сложные интеллектуальные продукты – математические методы и алгоритмы, которые используются в экспертных системах, требуют, по их убеждению, проведения клинических испытаний, верификации и сертификации.
Эта позиция вступает в противоречие с точкой зрения представителей институтов развития, убежденных в том, что для инновационных разработок медицинских стартапов подобные процедуры должны быть упрощены. Позиция последних закреплена в нормативной «дорожной карте» — плане мероприятий по совершенствованию законодательства и устранению административных барьеров, разработанном в поддержку развития Национальной технологической инициативы по направлению «Хелснет».
В этом документе, утвержденном по стечению обстоятельств также 5 мая 2018 г., предусмотрена разработка 25 новых нормативных актов, регулирующих спорные вопросы использования цифровых технологий в медицине, в период с 2018 по 2035 гг.
Как организовать проверку адекватности технологических разработок – аппаратных и программных средств, помогающих людям следить за состоянием своего здоровья, чтобы лучшие из них быстро находили дорогу к пациентам? Вопрос, ответить на который еще предстоит.
Словом, для того чтобы включить в единый цифровой контур все необходимые для качественной работы врачей и полезные для повышения продолжительности жизни россиян программные и аппаратные средства, регулятору, профессионалам в области медицины и информатизации здравоохранения, экспертам институтов стратегического управления и институтов развития предстоит еще большая работа.
Источник: ИКС-медиа